Беспокойная любовь - Страница 22

— Ну ладно, будем надеяться, что Блейку это тоже понравится.

— Сомневаюсь, что мистер Престон вообще что-то заметит. Мужчины редко обращают внимание на своих жен. Они видят лишь перемены у других женщин.

Юлиана не решилась возразить. Со слов экономки у нее возникли подозрения, что, видимо, старый Фрэд при жизни грешил не только игрой в гольф.

— А мы ему и не покажем их сегодня, потому что я хочу поднять волосы наверх.

— Когда вам принести ужин, миссис Престон? — спросила экономка, снова обескуражив Юлиану своей улыбчивостью.

Миссис Доусон всегда выглядела крайне суровой и неразговорчивой особой, что порой угнетало Юлиану. И сейчас ей было непривычно видеть экономку в таком благодушном настроении. Тем не менее она обрадовалась и, не откладывая в долгий ящик, решила наладить с ней более дружеские отношения.

— Не раньше шести, — сказала Юлиана. — Да, кстати, миссис Доусон…

— Что? — насторожилась экономка.

— Пожалуйста, зовите меня просто Юлианой.

Казалось, слова Юлианы захватили врасплох миссис Доусон, которая сначала странно посмотрела на свою хозяйку, словно подумав, что ослышалась, а потом, довольная, вновь расплылась в улыбке.

Значит, у нее нет неприязни ко мне, обрадовалась Юлиана. Наверняка Блейк потребовал, чтобы она, как прислуга, соблюдала субординацию. Что ж, это в его духе!

Догадка Юлианы подтвердилась, когда миссис Доусон осторожно спросила:

— А… как же мистер Престон?

— Мне все равно, — твердо заявила она. — Но с сегодняшнего дня я буду отзываться только на Юлиану.

— В таком случае, зовите меня Сюзанной.

— Сюзанна. Какое прекрасное имя! — воскликнула Юлиана. — Ой, я что-то заболталась с вами, а мне еще надо успеть собраться, — спохватилась она.

— Чем-нибудь помочь? Может, что погладить? — Сюзанна Доусон кивнула в сторону свертков, принесенных хозяйкой.

— Нет, спасибо, сегодня это не пригодится. Я решила надеть зеленое бархатное платье.

— Ох, так оно мне нравится! Да, вы правы, к нему подходит больше высокая прическа.

Тогда не буду мешать. А ровно в шесть я подам ужин.

Юлиана улыбнулась ей и с легким сердцем взбежала по лестнице. Но влетев в спальню и взглянув на постель, она снова загрустила…

— Ты прекрасно выглядишь сегодня, — отметил Блейк, когда их такси уже подъезжало к театру.

Юлиана в задумчивости посмотрела на него.

— Спасибо, — машинально отозвалась она, размышляя, как это похоже на Блейка, что вернувшись домой в прекрасном настроении, он ни словом не обмолвился об утренней ссоре и даже не поинтересовался, почему она не захотела ужинать. И уж совсем в его духе, что он сделал ей комплимент, даже ни разу, хотя бы мельком, не взглянув в ее сторону.

— Юлиана считает, мне очень идет этот цвет, — прибавила она с лучезарной улыбкой, с удовольствием предвкушая его реакцию.

— Сюзанна? Кто такая Сюзанна? — не понял Блейк и в недоумении повернулся к жене: его напомаженные волосы блеснули в ярком свете уличных витрин.

— Наша экономка.

Он в удивлении поднял бровь.

— С каких это пор ты называешь ее по имени?

— С сегодняшнего дня.

— Зачем? Ты же знаешь, как мне не нравится игра в панибратство с подчиненными.

— Ну и что? Для меня это не игра. И вообще, мало ли что не нравится мне!

Он пристально посмотрел на нее.

— Бога ради, Юлиана, скажи, какая муха тебя укусила? Ты что, самоутверждаешься таким образом? Просто не верится. Хотя… можешь и не отвечать.

— Вот и отлично, — огрызнулась она. — Значит, необходимость в объяснениях отпала, я правильно тебя поняла?

По глазам мужа она поняла, что тот взбешен, и обрадовалась. Ну, давай, злорадствовала она, выйди из себя, прямо вот здесь, в такси, перед этим шофером. Ну же!

Он тяжело вздохнул. В его взгляде промелькнуло что-то угрожающее. Юлиана заметила, как побелели его пальцы, сжимавшие подлокотники.

И тем не менее он нашел силы сдержаться. Ему потребовалось всего каких-то несколько секунд, чтобы овладеть собой и вернуть прежнюю невозмутимость, вернее создать ее видимость. Но от Юлианы не скрылось, что в нем идет очень напряженная внутренняя борьба. Зная нетерпимость Блейка к любым эмоциональным всплескам, она представляла, что творилось у него в душе.

— Да, — с полным безразличием в голосе согласился он. — Не стоит. А теперь, если ты не против, мне бы хотелось прекратить этот разговор. Не выношу семейных сцен, тем более — публичных.

Юлиана с досадой поняла всю глупость своего поведения. Чего, собственно, она добивалась? Ну хорошо, допустим, довела бы она его до бешенства. И что дальше? Самое главное, зачем? Неужели именно таким образом проявляется любовь к мужчине? Неужели она уподобится сварливым бабам, находящим удовольствие в том, что доводят мужей до бешенства, и самоутверждающимся, противореча им во всем? Она тяжело вздохнула.

— На этом участке дороги все еще идут ремонтные работы, — не оборачиваясь, заговорил таксист. — Постараюсь сделать все, что могу, но, сами видите, машине не подойти к самому подъезду.

Как всегда перед спектаклем, у театра царила приподнятая, праздничная атмосфера. И выйдя из такси, Юлиана сразу же была подхвачена вихрем всеобщего возбуждения и моментально забыла о своих неприятностях.

— Может, прорвемся в бар? — предложил Блейк, когда они вошли в фойе, почти до отказа забитое людьми. — Или сразу отправимся на свои места?

— Лучше пойдем, сядем, — сказала она, увидев огромную толпу в баре. Опера, которую давали сегодня, считалась одним из лучших спектаклей года, и на него съезжались театралы со всех уголков страны. Для такого наплыва зрителей фойе и бар были очень малы, но Королевский театр являлся единственным в Мельбурне, да и во всей Австралии, сцена которого подходила для такого рода представлений.